Американский журналист Майкл Бом часто появляется на российских телеэкранах как транслятор позиции США. Его там перебивают, вырезают и на него орут.
– У США и России появился общий знаменатель – борьба с ИГИЛ (запрещенная в России организация)?
– Да, общий знаменатель – то есть общий враг – это ИГИЛ. Но дело в том, что сегодняшние сирийский конфликт и гражданская война начались в 2011 году, когда Асад раздавил мирные протесты насилием – за несколько лет до появления ИГИЛ как такового. И Асад воюет на нескольких фронтах с сирийской оппозицией, аль-Нусрой и с другими группировками. ИГИЛ также воюет на нескольких фронтах. ИГИЛ и Асад – враги, безусловно. Но между ними действует некая «мафиозная договоренность», чтобы не втягиваться в войну друг против друга на серьезном уровне. Столкновения, безусловно, были между ними, но совсем немного. А Россия в Сирии реализует свои геополитические амбиции. Россия думает создать свой форпост на Ближнем Востоке, сохранить и развивать свои базы – старую в Тартусе и новую в Латакии.
– Где же выход? Ведь уже понятно, что давить на Россию и Путина не очень эффективно. Путин сам себя называл «дворовый пацан». От него вряд ли стоит ждать уступок.
– Основное давление на Россию – это санкции. Они очень медленно работают – по принципу «капля камень точит». Даже в Иране, где санкции были в 100 раз мощнее, чем против России, и то сколько понадобилось лет, чтобы дело дошло до приглашения Ирана к переговорному столу.
– В Америке антироссийские настроения так же сильны, как в России антиамериканские?
– В Америке этого в разы меньше. В России включаешь любой федеральный канал – там везде ты услышишь уж слишком много о том, как Америка угрожает России, во всем мире делает «оранжевые революции», про коварные госдеповские и цэрэушные происки, что, дескать, американцы сделали «арабскую весну», американцы сделали Майдан, пытались мутить воду в Гонконге, в Ереване, что США стоят за всеми терактами в мире, чтобы создать «управляемый хаос». Бред невероятный! Я не знаю, в каких еще странах можно услышать такой бред и в таких дозах на федеральных каналах – разве что в Иране или в Северной Корее. Россия, конечно, упоминается в Америке. Персонально Путин уже давно упоминается часто в США, так как он очень яркая политическая фигура, за ним интересно следить, он вызывает огромный интерес не только в Америке, но и по всему миру. Однако после Крыма и Донбасса, и сейчас, с наращиванием российского военного присутствия в Сирии, антироссийские настроения в США усилились. Но все равно, включив телевизор в Америке, вы достаточно редко услышите слово «Россия». А в российском телевизоре каждое второе слово «США» – и в негативном ключе.
– Вольно или невольно вы стали для российской аудитории ответчиком за всю Америку и за американскую политику. Вы считали, в каком количестве передач вы приняли участие?
– Именно волей-неволей. Других желающих мало. Так вышло. Думаю, участвую в среднем в четырех ТВ- и радиопередачах в неделю. Иногда больше, когда возникают особо горячие темы, связанные с Америкой. Я сам удивляюсь такому огромному количеству передач на российском ТВ, посвященных так или иначе именно США. Отсюда столько приглашений мне участвовать в этих передачах.
– Какое у вас впечатление от кухни российского ТВ?
– Конечно, чувствуется огромный крен в сторону Кремля – начиная с ведущего, заканчивая подбором гостей. Чтобы были какие-то элементы дискуссии и дебатов, приглашают меня и других либералов. Но явное преимущество на этих программах у прокремлевских политологов и экспертов.
– Создается впечатление, что вас зовут для показательного битья. Зачем вы вообще ходите?
– Я знаю людей, которые отказываются, считая, что это нечестная игра, подстава. Но я считаю по-другому. Даже если есть возможность сказать несколько слов на федеральном канале, нужно пользоваться этими возможностями – даже при явном отсутствии баланса, когда ты знаешь, что изначально карты в этой колоде подтасованы против тебя. Но нельзя стричь все передачи под одну гребенку. Есть программы более базарные, где постоянно орут, сплошная истерика и перебивают на каждом втором слове. Но вместе с тем есть относительно более спокойные, которые дают больше возможностей говорить и где ведущий активно вмешивается, чтобы тебя не перебивали.
– Вас, наверное, спрашивают: вы на зарплате у госдепа?
– Постоянно! Это такая типичная, но уродливая трактовка в России – мол, если американский журналист поддерживает политику США, ему обязательно платят за это. Полная чушь, конечно! Я журналист, я не состою на госслужбе. Более того, я достаточно часто критикую американскую политику.
– В какой части, например?
– Например, операция в Ираке. По поводу Сирии, я считаю, Обама слишком вяло реагировал на этот кризис в самом начале. Он слишком долго игнорировал эту проблему.
– Изнутри России кажется, что мы чуть ли не центр мировой геополитики, а Путин – звезда среди президентов. А как это выглядит со стороны?
– До недавнего времени Россия была невидна во внешней политике, и вдруг Россия очень громко заявила о себе. Но только в негативном, «хулиганском» смысле. Действия в Крыму – это разрушение мирового порядка. Вспомните голосование в ООН – 100 стран не признали аннексию Крыма, а 11 поддержали. Это мировая оценка. Да, Россия действительно заявила о себе, но какой ценой? Мировой изоляцией, осуждением и санкциями, конечно. России очень много надо сделать дома. Особенно сейчас, в кризис, России не до своих великодержавных амбиций. Есть такое понятие – перенапрячься, надорваться. Советский Союз перенапрягся со своими великодержавными амбициями и наращиванием донельзя ВПК. СССР надорвался и распался. Россия хочет повторить этот пагубный путь? Думаю, что нет.
– Есть и другая точка зрения: идет объективный исторический процесс – конец эпохи доминирования Запада. Мир меняется.
– Россия пока не в таком положении, чтобы говорить о каком-то противовесе. Но, может быть, это изменится. В одиночку Россия не может противостоять США. Они просто находятся в разных весовых категориях – особенно в экономическом плане. Но вместе с Китаем, Индией в одном блоке такой политический противовес в принципе можно создать.
Но учтите, что те же Китай и Индия очень привязаны к США своими экономическими интересами. Мировой вес США, конечно, уменьшился по сравнению с 1990-ми, но США – это все равно лидирующая страна, «гегемония», как часто говорят в России, остается, хоть и в меньшей степени. Как пойдет дальше – неизвестно. И это больше зависит от Китая, меньше от России.
– Вы говорили, что проводите отпуск в России и получаете зарплату в рублях. Это так?
– Да, я на себе ощущаю все российские «прелести» в экономическом плане. Как и все, я очень хорошо чувствую, как цены растут, рубль падает. Жаль, что Россия не успела избавиться от своей «голландской болезни» (сильное влияние одного из секторов экономики на курс национальной валюты. В случае России – нефтегазовая отрасль – Прим. ред.). В тучные годы все было «зашибись», как иногда говорят тут. Но все это «зашибись» прямо зависело от высоких цен на нефть. А когда эти цены упали, тогда, увы, наступило совершенно другое – «пипец».
Свежие комментарии