В Сирии на границе с Турцией потерпел крушение российский фронтовой бомбардировщик Су-24. Об этом сообщает министерство обороны России. В военном ведомстве уточнили, что боевой самолет упал в результате обстрела с земли. По сообщениям СМИ, как минимум один из пилотов жив и находится в плену у отряда сирийской умеренной оппозиции. Об этом инциденте, дальнейшей судьбе наших летчиков и возможном обострении политической ситуации в регионе «Защищать Россию» побеседовало с военным экспертом Ильей Крамником.
— Появилась информация, что, по крайней мере, один из летчиков выжил после обстрела и сейчас находится в плену у протурецки настроенного отряда сирийской оппозиции. Насколько велика угроза его жизни?
— В случае с умеренной оппозицией все зависит от тех, к кому он попал. Будет плохо, если летчик окажется у тех, кого перед этим бомбил.
Но имевшиеся прецеденты говорят о том, что представители умеренной оппозиции предпочитают сохранять пленных и даже не калечить их — просто потому, что за пленных, особенно таких ценных, как летчики, можно получить солидный выкуп.
Я надеюсь, что выживший летчик не погибнет в плену, потому что он попал в руки более-менее вменяемых граждан.
— В сообщении российского министерства обороны сказано, что самолет был сбит с земли. Кто это мог быть — турецкие военные или отряды боевиков?
Сейчас это два главных вопроса: кем сбит самолет — турецкими средствами ПВО или местными ополченцами с земли? Во втором случае становится очевидным рост напряженности в регионе, раз ополченцы получают какие-то современные средства противовоздушной обороны, способные поразить боевой самолет на большой высоте. К тому же возникают вопросы: каковы дальнейшие перспективы усиления ПВО отрядов оппозиции, и каковы дальнейшие риски операции российских ВКС в целом?
Если же самолет сбит турецкими средствами противовоздушной обороны, то все очень плохо. У нас очень мал диапазон адекватных ответов.
Можно, конечно, пойти на разрыв дипломатических отношений с Анкарой и отзыв посла, но это грозит тем, что турки в определенный момент в силу ухудшившихся отношений могут объявить военное положение и закрыть проливы. О последствиях для нашей группировки в Сирии догадаться легко — она снабжается по морю. Можно, конечно, будет наладить грузопоток через территорию Ирана, по Аравийскому и Красному морям, но это сильно удорожит и удлинит путь. Наконец, если отреагировать более жестко, то мы рискуем попасть в прямое военное столкновение с одним из основных членов блока НАТО.
— Может быть, существуют иные варианты?
— Все остальные варианты еще хуже.Если мы отреагируем мягко, чтобы не доводить до военного положения, то это грозит потерей репутации в среде, которая по жесткости и беспощадности друг к другу превосходит криминальную среду.
Демонстрация мягкости в таких условиях смертельно опасна.
via
— В случае с умеренной оппозицией все зависит от тех, к кому он попал. Будет плохо, если летчик окажется у тех, кого перед этим бомбил.
Но имевшиеся прецеденты говорят о том, что представители умеренной оппозиции предпочитают сохранять пленных и даже не калечить их — просто потому, что за пленных, особенно таких ценных, как летчики, можно получить солидный выкуп.
Я надеюсь, что выживший летчик не погибнет в плену, потому что он попал в руки более-менее вменяемых граждан.
— В сообщении российского министерства обороны сказано, что самолет был сбит с земли. Кто это мог быть — турецкие военные или отряды боевиков?
Сейчас это два главных вопроса: кем сбит самолет — турецкими средствами ПВО или местными ополченцами с земли? Во втором случае становится очевидным рост напряженности в регионе, раз ополченцы получают какие-то современные средства противовоздушной обороны, способные поразить боевой самолет на большой высоте. К тому же возникают вопросы: каковы дальнейшие перспективы усиления ПВО отрядов оппозиции, и каковы дальнейшие риски операции российских ВКС в целом?
Если же самолет сбит турецкими средствами противовоздушной обороны, то все очень плохо. У нас очень мал диапазон адекватных ответов.
Можно, конечно, пойти на разрыв дипломатических отношений с Анкарой и отзыв посла, но это грозит тем, что турки в определенный момент в силу ухудшившихся отношений могут объявить военное положение и закрыть проливы. О последствиях для нашей группировки в Сирии догадаться легко — она снабжается по морю. Можно, конечно, будет наладить грузопоток через территорию Ирана, по Аравийскому и Красному морям, но это сильно удорожит и удлинит путь. Наконец, если отреагировать более жестко, то мы рискуем попасть в прямое военное столкновение с одним из основных членов блока НАТО.
— Может быть, существуют иные варианты?
— Все остальные варианты еще хуже.Если мы отреагируем мягко, чтобы не доводить до военного положения, то это грозит потерей репутации в среде, которая по жесткости и беспощадности друг к другу превосходит криминальную среду.
Демонстрация мягкости в таких условиях смертельно опасна.
via
Свежие комментарии