Почему Запад вдруг начал один за другим выбирать «пророссийских» президентов? Что с ними стряслось?
Похоже, что финальная часть президентских выборов во Франции — может оказаться для России довольно приятной.
Франсуа Фийон, кандидат умеренно правых сил и сторонник союза с нами, — будет соперничать с Марин Ле Пен, кандидатом от более радикальных правых сил, и тоже сторонником союза с нами.
А сторонников вражды с нами — на этих выборах во втором туре, скорее всего, не будет.
История, которая началась с Брэкзита и продолжилась победой Дональда Трампа, — продолжается теперь и во Франции.
А я смотрю на все это и думаю: что-то у них пошло не так — в их системе.
Но что?
В чем состояла та роковая ошибка, после которой европейское и американское общество начали выходить из-под контроля?
Не было ведь ни большой войны, ни какой-то другой значимой катастрофы.
И все-таки система пошла вразнос.
Я думаю, сбой случился, когда политкорректность перешла в мультикультурность.
На протяжении десятилетий — еще начиная с шестидесятых, а в чем-то даже и раньше, — западное общество медленно, но неуклонно принимало ценности социального разнообразия, свободу для тех и для этих.
Права женщин, права детей, права геев, экология, права животных, право экзотически выглядеть, право курить травку, и даже такие тяжелые, неприятные для нашего восприятия права, как эвтаназия и аборт, — все это было постепенно понято и усвоено, и стало там для них нормой (а хорошо это было или нет — я сейчас не обсуждаю).
И можно было бы идти этой дорогой дальше, никуда не сворачивая.
Тем более, что в будущем наверняка дело дойдет до прав биороботов, до брака робота и человека — ну, мало ли что еще можно придумать.
В любом случае, процесс был под контролем.
Но тут вмешалась мультикультурность.
Выяснилось, что весь этот в чем-то милый, в чем-то нелепый, слегка инфантильный, но в то же время и выстраданный прогрессом парад стареющих хиппи, сорокалетних девочек, однополых парочек, расслабленных травокуров, вечных свободных художников, вегетарианцев, борцов против шуб, феминисток и феминистов, и много еще каких чудаков и оригиналов, — обязательно должен продолжиться ближневосточными бармалеями с бомбами и ножами.
— Позвольте, — вежливо осведомилась консервативная часть западного общества у своих политиков, — а эти что, тоже сюда?
Оказалось, сюда.
Оказалось, что без исламистов, без многомиллионной миграции, без борьбы за свободу в арабском мире (с морем кровищи, куда без нее) — прогресс дальше не пойдет.
И тут что-то сломалось.
Западный обыватель запротестовал — и чем дальше, тем больше.
Он увидел, что права и свободы — те самые, о которых шла речь так долго, — это одно, а нашествие архаики, погружение в варварство и терроризм, да еще за его, обывателя, счет — это совсем другое.
И он отказывается платить.
Вместо этого он хочет сотрудничать с теми, кто может понять его чувства.
Например, с нами.
Вот так и получается, что через полгода в финале французских выборов, скорее всего, будет два кандидата.
Один просто «правый», а другой — сильно «правый».
Один просто «за нас», а другой — совсем «за нас».
А не надо было звать бармалеев.
Свежие комментарии