На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Закон и Порядок

135 783 подписчика

Свежие комментарии

  • Ural Karahanow
    Пытливый подростковый ум, чистый как заснеженная степь, прочитав наконец первую в своей жизни историческую статью в к...СССР был образова...
  • С С
    Вся эта недвижимость наворована у народа. Народ не заметил, органы проглядели. Ну хоть сейчас пришли к закономерному ...Вы видели его дом...
  • нина сафронова
    👍Прокуратура верну...

И тортики были, и головы отрубить обещали». Журналист «Громадське ТВ» Анастасия Станко о луганском плене

22:59  04 июля 2014     6818 8

Журналисты «Громадське ТВ» Анастасия Станко и Илья Бескоровайный добрались до Киева и находятся в безопасности. В понедельник их взяли в заложники представители самопровозглашённой «Луганской народной республики».

Люди, которые захватили журналистов, заявили, что те шпионили в пользу украинской армии. На следующий день с просьбой отпустить украинских журналистов выступили главы трех российских федеральных каналов   Константин Эрнст, Олег Добродеев и Владимир Кулистиков. Однако, их сообщение не сразу услышали в самопровозглашенной республики   пресс служба этого образования заявила, что Станко и Бескоровайный никакие не журналисты, а диверсанты и обращаться с ними нужно соответственно

Но ещё через несколько минут появилось сообщение, что журналистов отпускают   представители Луганской самопровозглашённой республики привезли журналистов под камеры российских телеканалов. Однако Станко и Бескоровайный отказались дать им хоть какие-то комментарии. Сейчас журналисты уже дома, в Киеве. С «Дождем» Анастасия Станко согласилась поговорить и рассказала, как к ним относились в пелену у «ЛНР».

Макеева: Настя, как вы, как вы себя чувствуете?

Станко: Хорошо, прекрасно.

Макеева: Вы сразу к работе приступили, вернулись?

Станко: Сегодня я была в своем эфире, многие другие журналисты интересовались, что и как с нами было, но я буду работать, может быть, и даже завтра.

Казнин: А как вы попали в плен, как с вами обращались?

Станко: Мы пытались несколько дней получить официальную аккредитацию «ЛНР», но это у нас не получалось. Мы пытались получить эту официальную аккредитацию через знакомых местных журналистов в Луганске, которые знают пресс-службу «ЛНР», это тоже не получалось. Мы пытались это сделать через журналистов, которые были уже там и имели эту аккредитацию, но это тоже не получалось. Нам сказали, что, может быть, в понедельник, когда нас схватили, что мы получим эту аккредитацию, поэтому мы приехали в Луганск.

Мы были с той стороны, то есть со стороны украинской армии, в нескольких километрах от Луганска, но мы вернулись назад, сели на поезд. Кстати, билетов мы не брали, сели на поезд и приехали в Луганск. Потом нам друзья, которые там находятся, это водители, которые нам помогали, которые нас возили, они привезли нас к своим друзьям, которые знали людей в ополчении. Они познакомили нас со «СМЕРШем», это одно из подразделений как бы Службы безопасности «ЛНР» или как это назвать. Сказали, что эти люди будут нас возить, они были с мигалками, две машины, но за это надо заплатить, за безопасность. Они нас повозят по блокпостам, мы сможем снять материалы и поговорить с людьми.

Мы заплатили этим людям деньги, мы заплатили им за бензин, она нам пообещали безопасность, но за Луганском нас остановило другое подразделение НКВД, это тоже как бы Служба безопасности «ЛНР». И эти люди нас забрали в этот бронированный бусик и увезли в подвал. Там мы попали в плен.

Казнин: В подвале как с вами обращались?

Станко: Нормально. Ваши коллеги, назовем это так, с LifeNews сказали, что мы ели тортики там, и с нами было все хорошо. Действительно, мы ели там один раз торт. Был такой случай, к нам начали обращаться хорошо, это был не очень долгий промежуток времени, это когда люди Шуфрича, это наш местный, он депутат, господин Нестор Шуфрич, который нам тоже помогал, нам очень много людей помогало, кто-то пришел от него, и к нам начали относиться лучше, нас отвели в столовую. У одного ополченца или террориста был день рождения, и они нас угостили. Но LifeNews не сказали, что нам угрожали отрубить головы. Были и тортики, ну и отрубить головы тоже было, но никто нас не бил, это правда.

Но был такой момент - последние сутки мы были вообще без никого, без еды, без возможности пойти в туалет, не будут в подробности вдаваться, но нам пришлось писать даже в баночки. Но это не самое плохое, с другими пленными обращаются намного хуже, можно сказать, что мы были в VIP положении.

Макеева: Как вы считаете, какую-то роль в вашем освобождении сыграло обращение глав трех российских телеканалов? Если говорить о том, какое это отражение находило на лентах российских информагентств, то это была мгновенная перемена, в том числе была перемена очень сильная в риторике представителей «Луганской народной республики». Буквально с разницей в несколько минут было сначала заявление, что Станко и Бескоровайный – диверсанты, а не журналисты, и с ними будут обращаться как с диверсантами, это было очень пугающее заявление. А через несколько минут, после того, как было обращение руководителей федеральных телеканалов, тут же представители Луганска очень изменились и так говорят: «Нет-нет, журналисты, сейчас мы их мгновенно отпустим». Как это с вашей стороны смотрелось? Как вы это чувствовали и ощущали?

Станко: Во-первых, у нас не было никаких телефонов, мы вообще не знали, что о нас говорят, мы не знали, что мы шпионы или диверсанты, вообще ничего. Мы спрашивали, почему нас задержали, нам говорили, что просто мы – представители вражеской страны или журналисты вражеской страны. Нам не говорили, что мы шпионы или еще что-то. Мы не знали о том, что журналисты какие-то о нас хлопочут, мы не знали, кто за нас говорит. Ничего не знали.

Когда нас отпустили, вы видели, наверное, как русские журналисты хотели взять у нас интервью и спрашивали нас разные вопросы о том, знаем ли мы, что погибли люди, знали ли мы, кто о нас хлопотал, мы ничего, потому что мы сидели в подвале. В подвале мы слышали только сирены. При всем уважении к телеканалу «Дождь», я думаю, что это была спланированная акция российских журналистов тех каналов. Я не думаю, что благодаря им нас отпустили. Я думаю, что они долго советовались и думали, что делать. Про диверсантов они сказали сначала, а потом сказали другое, чтобы так представить, что это российские журналисты такие великодушные и помогли нас отпустить. Но я не думаю, что благодаря им нас отпустили. Я думаю, что они использовали это, как используют всегда, к сожалению, русские журналисты, которые там работают.

Я помню, мы как-то с Тихоном Дзядко говорили у нас на «Громадьском», он был у нас в Киеве, мы говорили о том, как называть – ополченцы, не ополченцы – этих людей. Они нам тоже говорили: «Нас называют террористами, но террористы – это же те, кто похищает людей, держат в плену. А мы как бы что?». Это они нам говорили в подвале, и мы из этого подвала выйти не могли. Это надо понимать. И русские журналисты, которые там работают, говорят, что это ополченцы, при том, они нас называют коллегами, а мы, коллеги, сидели в подвале. Надо это понять.

Фото: скриншот hromadske.tv

http://tvrain.ru/articles/i_tortiki_byli_i_golovy_otrubit_ob...

Картина дня

наверх